Цветик-Семицветик, Рассказ про Егорку
Мать ласково зовет Егорку: Цветик, и прибавляет радостно: Семицветик…
— Цветик ты мой Цветик, Цветик- Семицветик! — гладит она его по голове. — Какой ты у меня ласковый, какой добрый! Как я тебя люблю!..
Ни у кого на свете нет таких глаз, как у Цветика, весь мир в них.
Цветик живет в маленьком фабричном городке на берегу реки.
Летом он ходит на реку и смотрит вдаль, там, за рекой ткацкая фабрика из красного кирпича, на которой работает мать.
Как хорошо смотреть вдаль, так и хочется крикнуть:
— Вот он я, Цветик. Я, Егорка, живу на земле!..
Он закрывает глаза, раскинул руки и ему кажется, что он летит.
Летит выше и выше, набрал высоту, долетел до другого берега и полетел обратно. Верный друг Шарик на земле остался.
— Гав! Гав! — лает Шарик. — Не улетай, Егорка, мне грустно без тебя… Не с кем играть будет!..
Вот глупый Шарик! Не знает, что Егорка друзей не бросает…
— Не улечу, не улечу, Шарик! — кричит Егорка. — Мне тоже без тебя грустно…
Вечером мать приходит с работы:
— Что делать, Цветик, фабрику нашу закрыли?! -вздыхает мать.
Она ложится на кровать:
— Что делать, милый? Как жить нам?
— Можно, мама, я с тобой полежу?! — спрашивает Цветик.
— Ложись, милый, ложись, я подвинусь…
— Не плачь, мама, я тебе помогать буду…
— Спасибо, милый, спасибо, родной… Что бы я без тебя делала…
Вечером прибегает Верка Сушкина, из областного города с новостями вернулась, вся из себя расфуфыренная: красная короткая юбка на ней, сапоги-ботфорты, чулки в сеточку, по-хозяйски ходит по дому, громко кричит:
— Как жизнь, подруга, закадычная?!
— Вот машинку в кредит взяла, Цветику рубашку сшить нужно…
— Да с твоей красотой, Нюрка, весь мир покорить можно, а ты как в воду опущенная ходишь…
— Фабрику закрыли, нечем за машинку расплачиваться… Завтра приставы придут, мебель описывать будут…
— Эх, подруга, нам ли жить в печали… Берусь, Нюрка, за тебя… Завтра в город со мной поедешь… Без разговоров… Мы за день столько заработаем, сколько за год на своей фабрике не получишь… Возражать не смей…
Осматривает дом:
— И ты за эту рухлядь держишься?! Каменный век это, а не жизнь…
Мать качает головой.
Утром мать наклоняется над ним, ее длинные русые волосы щекочут ему щеку.
— Ты прости меня, Цветик, прости… Я уехать должна… Я вернусь, обязательно вернусь, только жди меня… Потерпи немного… Так лучше будет, — шепчет она. — Я найду тебя, обязательно найду, вот только денег заработаю…
Цветик просыпается.
Кровать матери пуста. Нет одежды, сумки, с которой она в прошлом году ездила в город. Он замечает, что нет маминых лакированных туфель, которые она так любила, красивого платья, в котором она встречала новый год, и сердце его сжимается.
Но он будет ждать, будет ждать — она обязательно вернется.
На столе лежит мятая десятка и какая-то мелочь.
С утра Цветик сделал много важных дел: накормил Шарика, налил кошке молока в жестяную банку.
На банке нарисована рыбина… Вот бы такую рыбину Мурке дать!.. Недогадливая Мурка: смотрит на рыбину, а схватить не может…
«Пройдет немного времени, и мама обязательно вернется, — говорит он сам себе.»
Ему кажется, что он слышит чьи-то шаги на лестнице. Мать не приходит. Может быть, она задержалась на работе?
Цветик пытается себя успокоить, придумывает разные смешные истории.
Включает телевизор.
Утром на лестнице шаги. Цветик прислушивается. Может быть мама?
Нет, это баба Паня из соседней квартиры идет, тяжело вздыхает, что-то бормочет себе под нос.
Старая баба Паня, ей, наверное, сто лет. Она все забывает, вот и сейчас не может открыть ключом дверь, не попадает в замочную скважину.
«Как это дожить до ста лет? — думает Цветик. — Сколько это сто лет? Мне вот только восемь лет, а ей целых сто…»
Проходит несколько дней. К Цветику Никто не приходит.
— Вот здесь, Лидия Васильевна, в этой квартире проживает! — слышит он голоса.
— Здесь, Иван Семенович, проходите!.. Три дня из квартиры не выходил…
Звонят в дверь.
Входят люди: усталый пожилой человек — милиционер Буланкин, женщина из социального обеспечения и сосед Васин.
Буланкин тяжело дышит и стирает пот со лба.
— Полюбуйтесь, Иван Семенович! Уехала… Заявление подала: прошу отдать сына на воспитание в детский дом… Самой стыдно придти, так она по почте бумагу прислала… Отказывается от материнства… Совести у людей нет… На попечение государства передать захотела… Что у нас государство бездонное, всем может помочь?..
— Угомонись, Васильевна… Остынь малость! — машет рукой Буланкин. — Дай разобраться…
— Я предупреждала вас, Иван Семенович, я предупреждала… Неблагополучный социальный элемент!
— Ну что с того, что неблагополучный, — вздыхает Буланкин. — Сейчас все неблагополучные… Жить-то как-то надо…
— Искать ее надо, искать… Розыск объявить немедленно…
— Где искать?!
— В городе ее видели… Возле вокзала шатается…
— За счастьем в область побежала, а мы здесь оставайся… Найдет она там счастье!
— Не тараторь, Васильевна, разобраться дай… — Буланкин достает блокнот.
— А чего тут разбираться?! — вставляет сосед Васин. — Набрала долгов… В кредит машинку швейную взяла, телефон сотовый… Я б купил, если по дешевке уступят… Вон у нее машинка на столе стоит… — подходит к машинке. — Хорошая машинка, я за полцены возьму…
— Судебный пристав приходил… Мебель описывать будут…
— С мальчиком что делать будем?! — спрашивает Буланкин.
— Чего делать?! Оформлять надо…
— Как звать тебя, паренек?
— Цветик…
— Цветик?!
— Что за имя такое странное…
— Егорка… Егор Цветков…
— В школу ходишь?
— В третий класс… Сейчас у нас каникулы…
— Это хорошо, что каникулы, — говорит устало Буланкин. — Мне бы кто-нибудь каникулы дал…
Цветик видит, как капельки пота блестят на его лбу. Буланкин вытирает лоб, смотрит на Цветика усталыми глазами.
— Давай собирайся, Цветик… — говорит Буланкин. — В город с тобой поедем…
— Я никуда не поеду, — говорит Цветик твердо. — Я маму ждать буду…
— Да, где она твоя мама? — говорит Буланкин.
— Отказалась она от тебя… — кричит Савельева. — Вот заявление написала… Читай, если грамотный… Цветкова Анна Викторовна отказывается от сына Егора восьми лет…
Буквы прыгают перед глазами, он узнает почерк матери.
— Я все равно ждать буду, — упрямо повторяет Цветик.
— Казенный дом тебе выпал, парень, — ухмыляется сосед Васин. — Не хотела Нюрка за меня замуж выходить, и вот что вышло… Я знал, что этим кончится…
— Давайте без лишних слов, свидетель, — хмурится Буланкин.
— Родила и бросила… Вон так кошки рожают… Ха… ха…ха…
— Видели твою мать… У вокзала стоит… Себя за деньги продает… Я бы ей дал, но у меня не хватило… Колька Спирин попробовал… Не очень-то лакомая она…
Кожа да кости… Хы-хы-хы!
Цветик бросается на Васина.
— Ах, ты, щенок! — отталкивает его Васина. — Чему их только в школе учат…
— Ну все, Семеныч, забирай его, квартиру опечатывай… Гражданка Цветкова Анна Викторовна, безработная, 32 года, от сына отказалась… Свидетели подпишите…
— Эх, колокольчики мои, цветики степные, — качает головой Буланкин.
Буланкин берет Цветика за руку: «Ну, пошли, Цветик…»
Они едут в город на старом дребезжащем милицейском УАЗике.
— Не унывай Егорка, всякое в жизни бывает, — говорит Буланкин. — Я тоже после войны в детский дом попал… Отец с фронта не пришел, под Смоленском погиб, а семья десять человек… Вот и отдали нас с братом в детдом… Потом мать забрала… Материнское сердце не камень… Да, сердце не камень… Колокольчики мои, цветики степные…
— Тогда война была, — оборачивается водитель Захарыч, -а теперь мирное время…
— Бога люди забыли… В город давай жми, Захарыч…
Они доезжают до города, мелькают городские здания, вокзал.
— Стой, Захарыч, — останавливает машину Буланкин, — мне папирос купить надо… Вот оказия, папиросы у меня кончились… А ты, Егорка, здесь посиди… Я мигом слетаю… — тяжелой трусцой бежит к киоску.
Цветик смотрит в окно.
И вдруг он видит знакомое лицо в толпе:
— Мама! — срывается он с места.
— Стой! Куда?! — кричит Захарыч.
Это точно она.
— Мама, мама! — кричит Цветик.
— Стой, Егорка! — бросился Буланкин наперерез. — Стой, Цветик! Куда ты?! Захарыч, держи его…
Но ему не догнать, тяжело, с отдышкой бежит Буланкин — Цветик летит стрелой, словно крылья за спиной выросли.
Он добегает до толстой женщины, потом еще человек, вот она, вот, он толкает ее. Чужое лицо с накрашенными губами смотрит на него: тебе чего, парень?!
Цветик стоит, не проронив ни слова.
Город окружает его, мир со всех сторон сжимается.
Ни одного знакомого лица. Он останавливается возле магазина «Сытная еда».
Сколько продуктов выставлено в витрине!
Цветик смотрит на эти продукты: он никогда не ел копченую колбасу, сыр, мясо, запеченное в фольге…
Сзади подходит прыщавый парень.
— Ты чего ошиваешься здесь, шкет?!
Цветик молчит.
— Знакомиться давай, Геха! — протягивает парень руку.
— Ты кто такой?
— Цветик…
— Какой еще Цветик? Цветок, что ли?! Сейчас тебя на вшивость проверим… — бьет изо всех сил в живот.
У Цветика темнеет в глазах.
— Деньги давай!
— У меня нет денег…
— Выворачивай карманы, живо… А ну выворачивай, кому говорят! Давай прыгай!
— Только десятка… Мама оставила…
— Вот ее давай…
— Курить умеешь? Затянись…
Цветик курит и задыхается.
— Эх, ты, слабак… Курить не умеешь, а туда же… Стой здесь, никуда не уходи… Я сейчас, бабло с телок соберу, потом за тобой приду…
Никуда не уходи, а то прибью!
Цветик срывается с места и бежит.
Он бежит дворами, ныряет в переулок, перебегает дорогу, проскакивает в какие-то ворота и оказывается на рынке.
Пролезает под торговыми рядами, забивается в дальний угол, там сидит на ящике, согнувшись.
Вовсю идет торговля и его не замечают.
Утром он слышит шарканье метлы, маленький сморщенный человек метет тротуар, весело напевает:
— Сайдулла- Байдулла, ни кола, ни двора, только старая метла…
— Ты кто такой? — смотрит он удивленно на Цветика.
— Цветик…
— Какой еще Цветик?
— Эй, Поля, смотри, кого я нашел! — зовет он дворничиху тетю Полю.
— Ты что тут делаешь, мальчик?
— Маму ищу…
— А где твоя мама?
— Не знаю…
Тетя Поля ведет его в будку:
— Посиди здесь, я дело сделаю и заберу тебя…
Он ложится на топчан, застеленный одеялом из лоскутов, забывается. Тетя Поля будит его: «Пошли, мальчик…»
Они идут за вокзал, в старый район: низенькие дома с кривыми заборами…
Подходят к маленькому дому:
— Вот здесь я живу, будем жить вместе, — говорит тетя Поля, — а маму твою мы найдем…
В маленьком доме тети Поли одна комнатка и кухня.
На кухне — газовая плита, две конфорки.
— Сейчас мы чайку накипятим, — говорит тетя Поля и берет чайник.
В комнате стоит круглый стол, буфет с красивыми чашками и железная кровать с высокими подушками.
— Вот и чайничек наш вскипел… — тетя Поля снимает чайник, заваривает чай, поит Цветика чаем с сахаром.
— Попей чайку с сахарцом, милый… Хлебушка поешь досыта… Насыпь сахар на хлебушек и ешь… Вот так, родимый… А вот еще вареньице есть черничное, сама ягодки собирала…
Цветик пьет из чашки. На чашке нарисована девочка, поливающая цветы из лейки.
— Будешь жить у меня… — говорит тетя Поля. — У меня детей нет, вот ты и будешь со мной жить…
Цветик смотрит на фотографию, стоящую в буфете.
— Это сын мой Владик… — вздыхает тетя Поля. — В Чечне погиб…
Она стелет ему постель на маленьком продавленном диване.
Цветик ложится и мгновенно засыпает.
— Ну спи, спи, родимый, спи…
— Что делать, Поля? Время такое… Злое время… Как метлой железной людей метет…
— Не время, а люди, — вздыхает тетя Поля. — Люди такие… Доброта нужна…
Смотрит на фотографию:
— Мне муж так не снится, как сын Владик… Каждую ночку его вспоминаю…
— Эх, Поля, Поля, — вздыхает Сайдулла. — Мы к нужде привычные, а дети страдают…
Цветику снится сон: он идет рядом с мамой и тетей Полей, Шарик встречает их.
— Я все равно найду тебя, мама, — шепчет он.
Вечером он идет на вокзал искать мать. Какие-то женщины шагают навстречу и громко хохочут.
— Ты чего тут ищешь, пацан?! — смеются они. — Рано еще тебе сюда ходить…
— Маму ищу…
— Нет здесь никакой мамки… Вон Верка за киоском юбку задрала, может, и твоя мамка там…
— Как зовут ее?
— Цветкова Анна…
— Эй, Нюрка, тебя здесь ищут! — кричит кто-то в темноту.
Он идет дальше в темноту, там в темноте мелькает чье-то лицо.
— Цветик?! — мать вскрикивает и закрывает лицо руками, бежит в дальний конец рынка.
Вдруг он видит Геху и получает сильный толчок в грудь.
— Ты что тут делаешь, шкет? — скалит зубы Геха.
Рядом с ним стоит бритый наголо парень, Толик.
— Слышь, Толик, мамку он потерял?! — ухмыляется Геха. — Эту давалку с вокзала я знаю… Неумеха деревенская, клиента обслужить не умеет…
— Дай ему с ноги, чтоб знал, как себя вести…
— Дерьмом от него пахнет… Руки марать не хочется…
— А ну поставь его, чтобы стоял, — Геха с размаха бьет Цветика ногой.
Цветик сгибается, закрывает лицо руками, Геха бьет его по лицу:
— Вот так, чтобы жизнь знал, урод…
Цветик пытается бежать.
— Стоять, кому сказано?! Хозяина знай… Будешь у меня как шелковый…
Цветик падает. Предметы расплываются перед глазами, Цветик вскакивает и бежит из последних сил.
— Что же вы делаете?! — раздаются крики. — Над ребенком издеваетесь…
Буланкин выскакивает из-за киоска:
— А ну, стоять, подлецы!
Геха с Толиком убегают в переулок.
Люди поднимают Цветика с земли, кладут на скамью:
— Жив, жив, мальчик!
— Изверги! Что с мальчонком сделали!..
— Скорую вызывайте!..
Цветик видит сквозь туман людей.
— Потерпи, потрепи, родной…
И вдруг он видит мать, она появляется откуда-то из темноты.
— Прости, меня, Цветик, прости! — шепчет она. — Прости, меня… Прости, милый… Только живи, только живи, родной!
Мать целует его.
— Я поправлюсь, мама, — шепчет он. — Я обязательно поправлюсь!
И вдруг он чувствует, что хочет жить, ужасно хочет жить.
— Я буду жить… Обязательно буду жить, мама!
Конец